Жан-Жорж, больше всего похожий на записного онаниста, увлекающегосячтением медицинской энциклопедии, продолжает свой обличительный монолог. — Да вы взгляните на себя, уроды! Сборище беспонтовых шлюх, вот кто вытакие! Бесполезные существа! От вас воняет! Возьмем, к примеру, ее…
Он тычет пальцем в баронессу Труффальдино:
— У тебя что, зеркала дома нет, вобла ты сушеная? ЧЈ ты сюда приперлась, мумия восьмидесятилетняя? Старая кошелка, кровь небось только из носа-то иидет?
— Заткнись, жалкий педоимпотент! Насрать мне на тебя! Давай подставляйзадницу — флаг тебе в руки! Спидоносец! Самовлюбленный червяк
! Мешок соспермой! Прокаженный обрубок! Да ты моим дерьмом и голову мыть недостоин!
Старушка сваливает
. Тем лучше: исторгнутый бабой поток ругани остужаетЖан-Жоржа
. Слово берет Ари:
— Эй, босяки, въезжаете, куда попали? Мы на КРЫШЕ МИРА! Здесь сбываютсявсе мечты! Достаточно сказать, кем вы хотите стать!
Желания сыплются градом:
— Я бы хотел стать родинкой Синди Кроуфорд.
— А я — сиськами Клаудии Шиффер.
— А можно попкой Кристи ТЈрлингтон?
— Вишенкой Шерилин Фенн!
— А я на всех на вас положил: я УЖЕ И ТАК — спираль Кайли Миноуг, тампаксВанессы Паради, геморроидальная шишка Лин Рено и клитор Аманды Лир!
Я -червь, пожирающий внутренности Марлен Дитрих!!!
Ученики хорошо усвоили стиль Жан-Жоржа. Ледяной ветер поднимает воротники курток. Желудочный сок стынет.
ПосредиПарижа, на крыше исторического памятника, замерзает банда молодых безумцев.
Среди них девушки и парни, а еще те, кто никак не определится.Никто еще не устал настолько, чтобы остановиться.
Ари извлекает на светбожий пакет с маслянистой травкой, подтверждая печально известный каламбурЖан-Жоржа:
«Ночью все шишки серы».